Елене Владимировне Иваненко
ПРЕДИСЛОВИЕ
Поднебесная длань раскрывается.
Размежуются веки зари.
Одинокий Пастух улыбается.
Тлеет уголь сгоревшей ноги.
Плачет тихо в полях извращеница,
Помня милого вырванный глаз.
Растекаются, точно поленница,
Расстояния ядерных фаз.
Недоступен понятию смысл
Возмущенных речей упыря.
Плачет, стонет немая скотина.
Уплывает сантехник в поля.
Неподдельно значенье эротики,
Коли нет между ног ничего.
Вспоминает девица про ботики,
Что забыла в сенях у него.
Красно солнце смеется тихонечко,
Расслабляя лучей желтых нить.
У отца местной церкви Егория
Сын троюродный бросил непить.
Босиком пробежав по дороге,
Трактор палец ноги уколол.
Белозадая часть недотроги
Будет молча жевать солидол.
Иностранцы смеются над этим,
Но плевать нам на их гадкий смех.
Мы привыкли к ядреной работе.
Пой, кузнец и качай резче мех!
1
Одинокий мальчонка сидел на земле,
Указательным пальцем изучал крупный нос.
К нему скромно подполз Шелудивый Пес
И задал свой легкий, но трудный вопрос:
“Расцветает в округе сирень,
У меня ж в голове - дребедень.
Ты не трогай пальцами свой нос,
Я задам мой болящий вопрос.
Как мне плыть, если нет плавников?
Как мне жить, если нет должников?
Ты не трогай пальцами свой нос,
Задаю мой болящий вопрос.
Где искать одиночеству плеть,
Чтоб могли над могилою спеть?
Да оставь, ради Бога, свой нос!
Я задал мой болящий вопрос.”
Одинокий мальчонка потер пальцем лоб,
Ничего кобелю он ответить не смог.
Молча пес уползал от него,
Оставляя в пыли след, как кобра кино.
2
Интересен полночный кормилец,
Что не может и лыко вязать.
Он, возможно, умен как малаец,
Но не знает слов лучше, чем “блядь”.
Вот уж ночь глубока наступает.
Плачет где-то в болотах удод.
Темнота на дома наползает,
Как на старого деда чихот.
А кормилец ползёт на полати,
Песню мира дорогой поёт.
Но жена, по прозванию Катя,
Ему вставить “Икс” в “Пи” не дает.
До утра будет храп раздаваться.
Мальчик Вася обмочит кровать.
Улыбаясь, начнет извиняться,
Но не примет раскаянья мать.
И повесится бедный мальчонка
На веревке, что батька привез.
Будет матушка нервно смеяться,
И случится с несчастной понос.
Изойдя вся в фекалии, молча,
Будет горько себя проклинать,
Что была так жестока с ребенком,
Что плохая была она мать.
Пес Шелудивый ползает где-то,
Бедный мальчик висит как тюфяк.
Мать его разложилась в сортире.
Батьку мучит с похмелья сушняк.
Он торопится пить из колодца,
Но вода очень там холодна.
Замерзает всё вместе с кормильцем.
Льдина эта лишь в виски годна.
3
Дед Альфред встал с утра на работу.
Лошадь Фросю запряг и айда.
Ему надо решить две заботы,
Надо вывезть отсюда туда.
Только выехал дед за ворота,
Глядь сидит там Шелудивый Пес.
Смотрит ласково, мучит икота,
Задает очень легкий вопрос:
“Если стукну я мордой об лед,
Где продолжится мой жалкий род?
Ты не суй мне под хвост свою трость,
Я задал мой болящий вопрос.”
Дед Альфред от вопроса оглох,
И с тех пор слов простых не поймет.
То ли стал он ребеночком вновь,
То ли мозг окончательно сдох
Пес же долго от злости ворчал,
Но уполз, продолжая икать.
Дед Альфред что-то громко мычал
И засовывал в рот свою пять.
4
Солнце греет, поют комары.
Им нестрашен удар кирпича.
Дева красная, в ярком цвету,
Бьет о стену портрет Ильича.
Видно дуре совсем невдомек,
Что нельзя ..............................
5
Наступил грибосборный сезон,
И народ по лесам разбрелся.
Лишь ползучий Шелудивый Пес
Во деревне во всей остался.
Но он знает, что он не один
И к сараю бесшумно ползет.
Из сарая он слышит шумы-
Кто-то нежно и томно поет.
Вот все ближе и ближе сарай.
Слышит пес, что сей песне конец.
Женский голос щебечет всерьез,
Видно даме приходит пиздец.
И доносятся осколки фраз,
Коих пес не может понять.
Он навострил уши и ждет
Тот момент, чтоб вопрос свой задать.
Из сарая вот что неслось:
“Не взрывайте гранату в корсете моем,
Не пугайте пудовой дубиной.
Мы сегодня весь вечер, с Вами вдвоем,
Проведём под раскидистой ивой.
Перестаньте искать под юбкой цветы,
Их там нет, я туда не сажаю.
И не надо пальцами теребить мне власы,
Ваших ласк я не понимаю.
Извините, мой друг, мне лучше уйти,
Чтоб вконец Вы меня не прибили.
Вы, наверно, садист - палец в рот не клади,
Не одну уж Мамзель загубили...”
Сказав данные фразы, одна
Из сарая та дева выходит,
Но к ней подползает Шелудивый Пес
И вопросами смуту наводит:
“Как ты думаешь, если
Мне упасть с высоты,
Буду думать я песней?
Будут сниться мечты?
Если ноги твои раздробить,
Сможешь, ты, тогда к Солнцу сходить?
Ты не трогай пальцами мой хвост,
Я задал свой болящий вопрос,”
Но со страху молчит дева та
И не в силах слова сказать.
По ногам потекла кипячёна вода,
Дева жаждет скорей убежать.
Из сарая, суровый и злой,
Ледниковый мужик выступает,
И два зуба с мирскою тоской
Пес в мгновение ока теряет,
С визгом пес уползает в кусты,
Ледниковый же деву хватает.
Он уносит бедняжку в сарай
И наглухо дверь запирает.
6
Возвратился из леса народ.
Запах вкусный в деревне разлился.
Кто-то варит компот из опят,
Кто с поганок сырых веселится.
Люди вышли на воздух плясать
И поют самы разные песни.
Вот выходит зоотехник Федот
И поет свою Песню Песней:
“Лежал бродяга в сахарине,
Лизал его разбухшим языком.
Ведь ложки не было в помине,
А то бы жрал его ведром.”
Народ подхватывает песню,
Она летит над полем в лес,
В котором плачет сын невесты,
Что значит - песнь имеет вес.
“Пройдя полтыщи верст,
Упав от тяжести в ногах,
Как сказка все, что перед ним,
Держал он чудо белое в руках.
Вши грызли тело, душу и мозги.
Он брел куда глаза вели.
Искал истоки у реки.
Тяжелый смрад окутал сапоги.
Глаза запали.
В них - печаль и злость,
Но кто же виноват,
Что жизнь прожить путем не удалось?”
Рыдали старцы, выли дети.
Стонал под деревом Федот.
Им было жаль бродягу.
Ветер
Унёс остатки горьких нот.
7
Вокруг дуба столетнего ночь
Ползал Шелудивый Пес.
Видно, было бедняге невмочь,
Задавал он луне свой вопрос.
8
На окне будильник бродит,
Звезды на небе блестят.
Одинокий дед Егорий
Ночью варит виноград.
Время-полночь наступает.
Запах варева мутит.
Одинокий дед Егорий
Выгоняет чистый спирт.
Но закончились все силы.
Уж лучина не коптит.
Одинокий дед Егорий
Под скамьёю мирно спит.
Снится деду сон такой;
“Не был он в Италии.
Не был во Франции.
Не был в Испании.
Не был в Америке.
Не был в Японии.
Не был на острове Мадагаскар.
Не был в Бразилии.
Не был в Австралии.
Не был в Китае.
Не был в Корее.
В Монголии тоже, как будто бы не был.
Не был он в Турции.
Не был в Алжире.
Не был он вовсе, совсем в Аргентине.
Не был в Зеландии.
Не был в Голландии.
Не был в Шотландии.
Не был в Финляндии.
Не был в ЮАР!”
Вздрогнув, проснулся дед.
Медленно встал, подумал:
“Боже! Как я от жизни отстал!”
9
Подступил рыболовный сезон.
Мужичье расползлось по прудам.
Только мальчик Ивашка один
Направляет баркас в Океан,
Он там ловит Большого Кита,
И в деревню приносит его.
Но смеётся над ним мужичье
И кидается грязью в него.
Но Ивашка плюет на глупцов.
Молча солит Большого Кита,
Он смеется: “Ну вас, дураков,
Впереди будет люта зима!”
10
Возвратилось с прудов мужичье.
Кругом запах рыбы копченой.
Кто-то пьян, кто-то хочет еще.
Пахнет в банях кожей паленой.
Дед Егорий сидит у ворот,
Ребятишки расселись вокруг.
Начинает Егорий рассказ,
Что поведал ему старый друг:
“Человек в закате алом.
На песке - следы.
Счастья в этой жизни мало
И везде - враги,
Солнце медленно садится
За чужой бугор,
И на Землю тень ложится.
Слышен жуткий вой.
Волки воют:
Там за дюной
Человек лежит.
Лужи крови рядом с ним.
В небе стая черных птиц.
Ворон у лица кружится,
Жаждет глаз склевать.
Человек с дырой под сердцем.
Нет. Ему не встать...
Месяц ясный в небо вышел,
Озарил тот труп.
Волки воют, чуя мясо.
Голод нынче крут.
Небо тучами покрылось,
Месяц враз исчез.
Волки, сделав свое дело,
Уходили в лес...”
Дед затих. Молчит ребятня.
Где-то слышатся крики веселья:
“Эй, братва, жизнь - все сплошь ебатня,
А наутро наступит похмелье!”
11
Оказался прав мальчик Ивашка,
Была лютой седая зима.
Оказали почет ребятенку.
Все хвалили Большого Кита.
Той зимою, скрипучей - трескучей,
Отдал душу Шелудивый Пес.
Сгинул взгляд его странно - колючий,
Без ответа остался вопрос.
Дед Егорий нередко дивился,
До чего же силен виноград!
Его спирт для людей пригодился,
Душу грел сей хмельной препарат.
Дед Альфред потерялся в сугробах,
Но никто не искал старика.
Как-то раз по весне у деревни
Появилась тень дурака.
12
Наступила весна, наконец-то.
Рады дети и прочий народ.
Светит солнце и близится лето.
Заползает бабье в огород.
Дивну травку принес им придурок,
Обещал: «Будет очень вкусна.»
Насажали дурехи повсюду,
В ожидании ночи без сна.
И взошла в июне дивная травка.
Собирали всем миром ее,
А придурок явившийся - Павка,
В лес отправился, взявши ружье.
13
Бабы сушат дивну траву.
Ребятишки играют в “войну”.
Лишь Ивашка от всех в стороне,
Ему жаль времени на ерунду.
Он занялся делом серьезным,
Целый день не поднимет лица.
Он ищет в книгах ответы
На вопросы болящие пса.
Пес Шелудивый - жалкий бродяга,
Сколько было тебе горьких лет?
Ты погиб одинокий и старый,
Не найдя долгожданный ответ.
Зоотехник Федот - славный малый -
Чтобы вспомнили люди тебя,
Сочинил очень грустную песню
И исполнил, народ не щадя:
“Морозная ночь, воет вьюга,
Она погубит тебя.
Ты замерзнешь один
Во всем, да в заснеженном поле.
Не будет от этого горя,
Увы, никому.
И если тебе не поможет никто,
Могилы твоей не найти.
В жгучем снегу
Тебе домой не дойти.
Ты взвоешь тогда из последних сил,
На желтую, да на луну,
В последний раз посмотришь на мир
И отдашься мертвому сну.
Твой труп окоченевший
Никто не найдет.
Истлеешь, и в землю уйдет
Все то, чем ты раньше жил.
Судьба не всегда к нам бывает добра...”
Рыдали старцы, выли бабы.
Стонал под деревом Федот.
Детишки криком разрывались,
Как некогда кричал удод.
14
Вот подсохла дивна трава,
Бабы мигом котлы заливают.
На котлах кипятится вода.
В воду дивную травку кидают.
Все готово. Накрыли на стол.
Стар и млад на обед зазывают.
Сели тесно, бабы взяли дуршлаг
И по мискам бульон разливают.
Застучали превесело ложки,
Быстро съели похлебку и вот,
Через часик у всей деревушки
Прихватило болезнью живот.
Через два - с криком на бок свалились.
Через три - распрощались с душой.
Вот что сделали бабы-дурехи,
Мир их праху, мир и покой...
15
Возвратился Павка-дурень,
Видит - вся деревня трупы,
Сел он хмурый, молча, в тень.
Смотрит на безлюдны срубы.
И пред ним, как в море пень,
Возникает вдруг виденье,
Отогнать которо лень,
То прекрасно сновиденье:
“Там за границей горизонта,
Где всегда седой туман,
Стоит пурпурный дом,
С фиалками под лиловым окном.
В том доме живет человек
В таком же, как дом, балахоне.
Глядит на фиалки и думает
О ненастной лиловой погоде.
Пурпурные капли дождя
Из фиолетовых туч
Падают и нежно звенят,
Наполняя музыкой дом.”
Потянулась рука за ружьем.
Палец нервно крючок нажимает.
Поцеловалась пуля с виском.
Молча в небо душа улетает.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Подъемный мост взлетает.
Мой мозг раскрепощен.
Солдаты маршируют,
Жуя, как хлеб, гудрон.
Подзвездный земледелец
Все ищет соль земли.
Сержант, а может перец
поет про мощь воды.
Ища тепла и света,
Ликует разморин.
А я молчу в окошко
И выпускаю дым.
Почем сегодня полюс?
И с чем его едят?
А самогонный вепрь
Взрыхляет виноград.
Идя под сень планеты,
Взрывается венец.
Возможен дождь лишь в среду.
В четверг придет писец.
Напишет он страницу
И плюнет мне в лицо.
Как быть в таком моменте?
Не знаю, все равно = ...
Февраль 1994 г.